Светозарная встреча

Неуловимый Кастанеда остается человеком-загадкой.

Я мог спросить его о чем угодно. «Я ваш пленник», — сказал Карлос Кастанеда. Мы разговаривали о воронах. Особенно мне было интересно как можно узнать, когда ворон на самом деле не совсем ворон. «Смотри на его энергию», — сказал Кастанеда. — «Ворон, который является магом, имеет янтарное свечение». Он не сказал какое свечение имеет обычный ворон. Но, с другой стороны, это все равно не имело бы значения, так как я не умею видеть энергию. Он начал видеть людей, как энергетические формы, или «светящиеся сферы», в кафетерии УКЛА, во время работы там над своей докторской в области антропологии около 30 лет назад.

Так начался мой ланч с Карлосом Кастанедой. Был четверг, 2 часа пополудни. Мы встретились в кубинском ресторане в западной части Голливуда. Я не знал до последнего момента, где я встречусь с Кастанедой. Его секретарь сообщил как Кастанеда узнает место. Он считывает энергию, чтобы определить место встречи и все остальные мелочи.

«Все что мы знаем, это интерпретация энергии», — сказал Кастанеда. Долгое время я опасался, что мне придется искать Кастанеду в Л.А. без каких либо подсказок, в качестве проверки несгибаемости моего намерения и заслуженности разговаривать с загадочной культовой легендой и автором девяти бестселлеров, включая его классические «Учения дона Хуана: Путь Знания индейцев Яки»

И вот мы, всего лишь две светящихся сферы за обедом. На моем лучшем испанском я заказал «moros y cristianos» (так кубинцы называют белый рис и черные бобы) и «y tostones» (жареные подорожники). Он взглянул в свое меню и на превосходном английском заказал: «Номер 12». Бифштекс с картофелем.

Я чувствовал себя «muy estupido».

Интервью было о семинаре Тенсегрити, который должен быть в Фениксе на следующей неделе. Люди Кастанеды сказали, что он не дает интервью по телефону. На самом деле он вообще редко дает интервью. Целые десятилетия проходили без всякого проблеска Кастанеды. Затем он появлялся. Лекция здесь. Лекция там. Лишь для того, чтобы пропасть снова.

Прочитав все девять его книг (несколько раз) и разделяя общий интерес к антропологии, метафизике и, особенно, мистике Яки, моя точка сборки — термин Кастанеды для центра восприятия — вся трепетала от такой редкой возможности.

Так или иначе, я был предупрежден об основных правилах, включая не-фотографирование и отсутствие магнитофона. Мне разрешили пользоваться лэптопом, но я решил лишь слушать и запоминать (несмотря на это я зделал несколько заметок вслепую под столом на репортерском ноутбуке).

Глядя назад и в русле традиции шаманской последовательности, я полагаю, что эта встреча вовсе не была случайной. Лишь две недели до этого интервью я заметил в разговоре с кем-то, что странно, что мой путь все еще не пересекся с Карлосом Кастанедой.

А еще этот ворон.

За несколько дней до того, как я узнал об интревью, я был разбужен в шесть часов утра громогласным карр-карр-карр самого большого ворона, которого я когда-либо видел. Он сидел на верхушке дерева за моим застекленным патио. Его крик был так оглушителен, что эхо затихало где-то в горах, создавая эффект, похожий на звук грома. Я приблизился к птице, но ворон не испугался. Он посмотрел на меня еще раз, затем снова сосредоточил все свое внимание на заполнении воздуха вокализациями. Я отвел свои глаза от птицы лишь на секунду, чтобы посмотреть как отреагировали на это мои коты. Когда я вновь посмотрел вверх, ворон исчез.

Кастанеда заинтересовался моей историей с вороном, но не дал никаких объяснений. Вороны, как знают все колдуны — популярнейшая форма для путешествий в обоих Америках.

Сравнительно немного известно о Кастанеде. Отказ от концентрации на личности и стирание личной истории, как путь Кастанедовской линии видящих, развивается в истинное знание воина. Именно поэтому фото и записи голоса тоже запрещены.

«Нечего рассказывать о Карлосе Кастанеде», — говорит он, — «Личность — это обман. Женщины? Успех? Кого это :: (ругательство)? Если бы мы не были столь увлечены сами собой, мы бы не стали так варварски относиться к себе».

Все же, есть несколько записей, и Кастанеда лично позволил существовать нескольким пустякам о самом себе. Кастанеда, видимо, родился около 70 лет назад в Перу и был воспитан строгим дедом. Но большую часть своей жизни он провел в Лос-Анджелесе. Он учился в Высшей школе Голливуда и получил докторскую степень антропологии в УКЛА. Короткое время он преподавал антропологию в Ирвине, в Калифорнийском Университете.

Кастанеда не выделяется из толпы. Фактически, вы возможно даже не заметите его в толпе. Он небольшой, не выше пяти футов и, возможно, весит менее 90 фунтов. Его густые волосы по большей части седы и зачесаны вперед. Он любит шутить о том, что люди находят его выглядящим как чей-нибудь садовник или шофер или мексиканский официант. Лос-анжелесский писатель Брюс Вагнер однажды спросил Кастанеду, как бы он сам определил, на кого он похож. Кастанеда выбрал Ли Марвина.

Сидя напротив меня, одетый в оранжевую рубашку с короткими рукавами и штаны цвета хаки, со встрепанными волосами, он напомнил мне профессора — борца с предрассудками на отдыхе, профессора не-делания, делающего свой ланч. За исключением того, что у этого профессора был глаз мага, левый, тот который захватывает твое осознание с непередаваемой силой.

Но все описания обманчивы и недолговечны. У Кастанеды не один внешний вид. У него их много. Его внешность изменяется вместе с его настроениями, которые тасуются как карты. Как его учитель дон Хуан и дон Хенаро, он смеется, он ругается, он воспроизводит неземные голоса и преувеличенные шлепающие звуки своими губами. Затем он горячо, убедительно и красноречиво выражает свое понимание природы вещей.

Кастанеда сложен, я ожидал этого. Временами он говорит словно на другом языке. Я ожидал и этого тоже. Большинству из нас, светящимся сферам, невозможно понять все идеи. Дон Хуан говорил, что мы все равно ничего не понимаем и что настоящее знание недостижимо с помощью нашего интеллекта.

Но я не ожидал безмерности чувства юмора Кастанеды. «Мы должны смеяться, чтобы уравновешивать себя», — говорит он.

Он рассказывал истории, которые не могут быть повторены в публикации. Я думаю, он говорил о настоящих событиях. Он был особенно увлечен историей о специалисте по оплодотворению из Виржинии, Сесиле Якобсоне, который теперь за решеткой за использование своей собственной спермы для оплодотворения более 70 своих пациенток.

Не было никакого обсуждения пейота или Мескалито или дымка, но зато он нарисовал мне на салфетке как срезать верхушку кактуса и выжимать из него сок.

«Выпей лишь чуть-чуть для восстановления сил», — сказал Кастанеда и одобрительно пошлепал губами.

Аризона занимает чрезвычайно выдающееся место в саге Кастанеды. Он встретил дон Хуана в Ногалесе, в Аризоне и провел много времени в этом штате во время своего ученичества и позже. Глаза Кастанеды становятся влажными, когда он вспоминает годы, проведенные в Аризоне.

«Аризона это магическое место», — говорит он. «Сонорская пустыня находится на особом пересечении». Он сказал, что не может вернуться назад в Аризону, так как это вытянет на свет слишком много сильных и острых воспоминаний.

«Воин знает, что когда он видит нечто, он никогда не увидит его вновь», — говорит Кастанеда, — «Я могу по-настоящему разрыдаться. Мне нужны все мои силы».

«Все мы одиноки».

Кастанеде не понравился его бифштекс. Он сказал, что это пахнет как экскременты. Он убрал его, затем разрезал еще один, другой, говоря: «Вселенная неописуема, неважно, что говорят нам ученые».

Была тема, на которую он имеет твердые взгляды, и это то, что мы по-настоящему одиноки.

«Господь вовсе не любит тебя, поверь».

Проблема в том, настаивал он, что мы столь захвачены собственным «Я», что мы никогда не видим более широкой картины мироздания. Мы не индивидуумы, окруженные другими индивидуумами или домами и магазинами.

«Мы — индивидуумы, окруженные бесконечностью».

Кастанеда не определял, как он проводит свой день, но он все еще пишет. В следующем году к тридцатилетию издания, Саймон & Шустер выпустят «Учения дона Хуана: Путь Знания индейцев Яки», с новым предисловием Кастанеды. Так же в следующем году будет новая книга, издательства Харпер Коллинз — «Магические Пассы: Практическая мудрость шаманов древней Мексики». Кастанеда также закончил то, что он называет своей «последней книгой» под рабочим названием «Активная сторона Бесконечности».

«Я не думаю, что смогу писать еще», — говорит Кастанеда, — «Вселенная имеет хищническую природу. Она производит тонкие волны печали, которые приходят ко мне. Это первозданная печаль, ты видишь как это идет, затем ты чувствуешь это накрывающим тебя».

Даже путь с сердцем — не сладкая дорога. Кастанеда может не остаться с нами надолго. Он рассказал все что мог. «Но он не станет умирать физической смертью», — сказала инструктор Тенсегрити или «следящий за энергией» Кайли Лундал. «Он исчезнет, как это сделал дон Хуан. Он знает, что немного осталось времени до того как это произойдет».

Задача мексиканских видящих линии дона Хуана заканчивалась тем, что они называли «абстрактным полетом», «исчезновением всей полноты их существа» в бесконечности — исчезновением магов, так сказать, вместе с башмаками. Учитель Кастанеды дон Хуан и его партия предположительно сделали это в 1973 году.

Но, может быть, у Кастанеды есть проблемы в этом отношении. Читая его последние книги и из его последних сообщений можно почувствовать, что что-то не так, и Ли Марвин напуган.

Перед тем как покинуть этот мир, дон Хуан объяснил Кастанеде и другим своим ученикам, что эта линия древних мексиканских видящих закончится на Кастанеде, последнем Нагвале. Нечто в энергетической конфигурации, которую видящие оставляли за собой было не благоприятным для продолжения линии. Так что, по существу, Кастанеда и его партия были оставлены с задачей «закрытия» линии.

Возможно ли, что Кастанеда, как инопланетянин, был выброшен на берег этого мира без помощи? Было ли что-то, что дон Хуан пренебрег сообщить ему о накоплении достаточной личной силы для абстрактного полета?

В течение нашего ланча, который длился около трех часов, я никак не мог освободиться от взгляда его левого глаза и удивлялся, что там он видит в сиянии моего энергетического тела — без сомнения отвратительный и розовый фасад, все годы загружаемый диетической колой и жвачкой без сахара.

Так же я удивлялся, насколько больше он знает о воронах, чем притворяется.

Мы попрощались возле участка парковки. Он сказал, что ему понравился я и наша встреча. Я сказал: «Somos monos extranos». — Мы странные обезьяны.

Он улыбнулся, но не ответил. Не было нужды.

На секунду Кастанедовская хищная вселенная захватила меня одной из своих волн печали, когда я вспомнил о том, что он сказал о знании воина, что то, что он видит — он не увидит никогда вновь.

Я сделал несколько шагов по направлению к моей машине, думая, сможет ли Кастанеда сделать свой абстрактный полет. Я искренне надеялся, что сможет.

Когда я оглянулся, Кастанеда, словно ворон, уже исчез.

Обычное «яйцо» захваченное литературным магом Карлосом Кастанедой — Томас Ропп. Республика Аризона, 3 августа 1997 года, Лос-Анджелес.